Селькор

Город растет,
      а в далекой деревне,
в тихой глуши
      медвежья угла
все еще
   стынет
      в дикости древней
старый,
   косматый,
         звериный уклад.
Дико в деревне,
         и только селькоры,
жизнь
   подставляя
         смертельным рискам,
смело
   долбят
      непорядков горы
куцым
   своим
      карандашным огрызком.
Ходит
   деревнею
          слух ухатый:
«Ванька – писатель!» –
            Банда кулацкая,
камни запрятав,
         таится у хаты,
бродит,
   зубами
         по-волчьи лацкает.
В темном лесу
      настигнут к но̀чи…
«Ванька идет!
      Православные,
            тише!»
Раз топором!
      А после гогочут:
«Што?
   Теперь,
      небойсь, не напишет!»
Труден
   и тяжек
         путь селькора.
Но славят
        и чтут вас
         каждый день
все,
       кто беден,
      все, кто в горе,
все, кто в обиде,
          все, кто в нужде!
Враг богат,
      изворотлив
         и ловок,
но не носить нам
            его оков.
Ваш карандаш
      вернее винтовок,
бьет
   и пронзает
      лучше штыков.

[1924]