Прощание

(Кафе)

Обыкновенно
      мы говорим:
все дороги
         приводят в Рим.
Не так
   у монпарнасца.
Готов поклясться.
И Рем
   и Ромул,
      и Ремул и Ром
в «Ротонду» придут
         или в «Дом»[24].
В кафе
   идут
      по сотням дорог,
плывут
   по бульварной реке.
Вплываю и я:
      «Garçon,
         un grog
americain»[25]
Сначала
      слова
      и губы
         и скулы
кафейный гомон сливал.
Но вот
   пошли
      вылупляться из гула
и лепятся
      фразой
         слова.
«Тут
   проходил
      Маяковский давеча,
хромой –
        не видали рази?» –
«А с кем он шел?» –
         «С Николай Николаичем». –
«С каким?» –
         «Да с великим князем!»
«С великим князем?
         Будет врать!
Он кругл
      и лыс,
      как ладонь.
Чекист он,
         послан сюда
            взорвать…» –
«Кого?» –
         «Буа-дю-Булонь[26].
Езжай, мол, Мишка…»
         Другой поправил:
«Вы врете,
         противно слушать!
Совсем и не Мишка он,
              а Павел.
Бывало сядем –
           Павлуша! –
а тут же
   его супруга,
         княжна,
брюнетка,
        лет под тридцать…» –
«Чья?
         Маяковского?
         Он не женат». –
«Женат –
         и на императрице». –
«На ком?
      Ее же расстреляли…» –
               «И он
поверил…
         Сделайте милость!
Ее ж Маяковский спас
            за трильон!
Она же ж
        омолодилась!»
Благоразумный голос:
         «Да нет,
вы врете –
      Маяковский – поэт». –
«Ну да, –
         вмешалось двое саврасов, –
в конце
   семнадцатого года
в Москве
       чекой конфискован Некрасов
и весь
   Маяковскому отдан.
Вы думаете –
      сам он?
         Сбондил до иот –
весь стих,
        с запятыми,
         скраден.
Достанет Некрасова
         и продает –
червонцев по десять
         на день».
Где вы,
   свахи?
      Подымись, Агафья!
Предлагается
      жених невиданный.
Видано ль,
          чтоб человек
с такою биографией
         был бы холост
и старел невыданный?!
Париж,
   тебе ль,
      столице столетий;
к лицу
   эмигрантская нудь?
Смахни
   за ушми
         эмигрантские сплетни.
Провинция! –
      не продохнуть. –
Я вышел
      в раздумье –
         черт его знает!
Отплюнулся –
         тьфу напасть!
Дыра
   в ушах
      не у всех сквозная –
другому
   может запасть!
Слушайте, читатели,
         когда прочтете,
что с Черчиллем
          Маяковский
            дружбу вертит
или
       что женился я
         на кулиджевской тете,
то, покорнейше прошу, –
            не верьте.

[1925]