Отречемся

Дом за домом
      крыши вздымай,
в небо
  трубы
     вверти!
Рабочее тело
        хольте дома,
тройной
      кубатурой
          квартир.
Квартирка
    нарядная,
открывай парадное!
Входим –
    и увидели:
вид –
   удивителен.
Стена –
      в гвоздях.
       Утыкали ее.
Бушуйте
   над чердаками,
             зи́мы, –
а у нас
   в столовой
       висит белье
гирляндой
    разных невыразимых.
Изящно
   сплетая
         визголосие хоровое,
надрывают
     дети
       силенки,
пока,
     украшая
      отопление паровое,
испаряются
    и высыхают
          пеленки.
Уберись во-свояси,
          гигиена незваная,
росой
     омывайте глаза.
Зачем нам ванная?!
          Вылазит
            из ванной
проживающая
      в ванне
         коза.
Форточки заперты:
        «Не отдадим
             вентиляции
пот
 рабочих пор!»
Аж лампы
    сквозь воздух,
          как свечи, фитилятся,
хоть вешай
    на воздух
        топор.
Потолок
      в паутинных усах.
Голова
   от гудения
       пухнет.
В четыре глотки
       гудят примуса
на удивление
     газовой кухне.
Зажал
     топор
    папашин кулачи́на, –
из ноздрей
    табачные кольца, –
для самовара
        тонкая лучина
папашей
   на паркете
        колется.
Свезенной
    невыбитой
         рухляди скоп
озирает
   со шкафа
          приехавший клоп:
«Обстановочка ничего –
          годится.
Начнем
   размножаться и плодиться».
Мораль
   стиха
     понятна сама,
гвоздями
    в мозг
      вбита:
– Товарищи,
      переезжая
          в новые дома,
отречемся
    от старого быта!

Москва 22–23 ноября 1929 г.