Октябрь. 1917–1926

Если
   стих
     сердечный раж,
если
  в сердце
       задор смолк,
голосами его будоражь
комсомольцев
       и комсомолок.
Дней шоферы
       и кучера
гонят
   пулей
      время свое,
а как будто
     лишь вчера
были
   бури
     этих боев.
В шинелях,
     в поддевках идут…
Весть:
   «Победа!»
       За Смольный порог.
Там Ильич и речь,
        а тут
пулеметный говорок.
Мир
  другими людьми оброс;
пионеры
    лет десяти
задают про Октябрь вопрос,
как про дело
      глубоких седин.
Вырастает
     времени мол,
день – волна,
       не в силах противиться;
в смоль-усы
      оброс комсомол,
из юнцов
     перерос в партийцев.
И партийцы
      в годах борьбы
против всех
      буржуазных лис
натрудили
     себе
       горбы,
многий
    стал
      и взросл
          и лыс.
А у стен,
    с Кремля под уклон,
спят вожди
     от трудов,
          от ран.
Лишь колышет
       камни
          поклон
ото ста
    подневольных стран.
На стене
    пропылен
         и нем
календарь, как календарь,
но в сегодняшнем
         красном дне
воскресает
     годов легендарь.
Будет знамя,
      а не хоругвь,
будут
   пули свистеть над ним,
и «Вставай, проклятьем…»
            в хору
будет бой
       и марш,
        а не гимн.
Век промчится
       в седой бороде,
но и десять
      пройдет хотя б,
мы
     не можем
      не молодеть,
выходя
    на праздник – Октябрь.
Чтоб не стих
      сердечный раж,
не дряхлел,
     не стыл
         и не смолк,
голосами
    его
      будоражь
комсомольцев
       и комсомолок.

[1926]