Злая ночь

  Нет, Ночь! Когда душа, мечтая,
  Еще невинно-молодая,
  Блуждала – явное любя,
  Казалось мне, что ты – святая,
  Но блекнут чары, отпадая, –
  Старуха, страшная, седая,
  Я отрекаюсь от тебя!

Ты вся – в кошмарностях, в разорванных мечтаньях,
В стихийных шорохах, в лохмотьях, в бормотаньях,
Шпионов любишь ты, и шепчет с Ночью раб,
Твои доносчики – шуршанья змей и жаб.

Ты речь окольную с больной душой заводишь,
И по трясинам с ней, и по тоске с ней бродишь.
Распространяешь чад, зловещий сон и тишь,
Луну ущербную и ту гасить спешишь.

Проклятие душе, коли тебе поверит,
Все расстоянья Ночь рукою черной мерит.
Рукою мертвою мешает все, мутит,
Пугает, мучает, удавно шелестит.

Всю грязь душевную взмесив, как слизь в болоте,
В Раскаянье ведет, велит хлестать Заботе.
Прикинется, что друг, заманит в разговор,
И скажешь те слова, в которых – смерть, позор.

Незабываемо – ужасные признанья,
Что ждали искры лишь, толчка, упоминанья,
Чтобы проснуться вдруг, и, раны теребя,
Когтистой кошкою нависнуть на тебя.

Ты хочешь сбросить гнет, не чувствовать, не видеть,
Но для существ иных, все в том, чтоб ненавидеть,
Качаться страхами, силками изловить,
Детоубийствовать, не отпускать, давить.

Что было точкою – гора, не опрокинешь,
И лапы чудища лежат, и их не сдвинешь.
Глаза глядят в глаза, рот близок, жаден…
Прочь! О, ненавистная, мучительная Ночь!

  Последней волею, упорной,
  На миг отброшен Призрак Черный,
  Не знаем – как, не знаем – чей
  В зловещем Замке Заключенья –
  Тяжелый вздох, и облегченье,
  И блеск испуганных очей.
  Страх тут, он здесь, но стал он дальним,
  В молчаньи темном и печальном,
  Невольно должен ум молчать
  В угрозе, в мраке погребальном,
  Весь мир стал снова изначальным,
Весь мир – замкнутый дом, и на замке печать.

Вновь Хаос к нам пришел и воцарился в мире,
  Сорвался разум мировой,
  И миллионы лет в Эфире,
  Окутанном угрюмой мглой,
  Должны мы подчиняться гнету
  Какой-то Власти неземной,
  Непобедимую дремоту
  Вбирать, как чару Силы злой,
  И видеть всюду мрак могильный,
  И видеть, как за слоем слой,
  Покров чуть видимый, но пыльный
  На разум падает бессильный,
  И сетью липнет над душой.