В Преисподней

Сорвавшись в горную ложбину,
Лежу на каменистом дне.
Молчу. Гляжу на небо. Стыну.
И синий выем виден мне.

  Я сознаю, что невозможно
  Опять взойти на высоту
  И без надежд, но бестревожно,
  Я нити грез в узор плету.

Пока в моем разбитом теле
Размерно кровь свершает ток,
Я буду думать, пусть без цели,
Я буду звук – каких-то строк.

  О, дайте мне топор чудесный –
  Я в камне вырублю ступень,
  И по стене скалы отвесной
  Взойду туда, где светит день.

О, бросьте с горного мне края
Веревку длинную сюда,
И, к камню телом припадая,
Взнесусь я к выси без труда.

  О, дайте мне хоть знак оттуда,
  Где есть улыбки и цветы,
  Я в преисподней жажду чуда,
  Я верю в благость высоты.

Но кто поймет? И кто услышит?
Я в темной пропасти забыт.
Там где-то конь мой тяжко дышет,
Там где-то звонок стук копыт.

  Но это враг мой, враг веселый,
  Несется на моем коне.
  И мед ему готовят пчелы,
  И хлеб ему в моем зерне.

А я, как сдавленный тисками,
Прикован к каменному дну.
И с перебитыми руками
В оцепенении тону.

12 сентября