Неотправленное письмо

Мы встретились не в детстве и не в юности,
А очень-очень взрослыми людьми,
Когда уже у каждого и трудности,
И радости, и глупости, и мудрости
Давным-давно за плотными дверьми.

Но для того чтобы любить и верить
И прошлого не брать с собою в путь,
Нам нужно, вероятно, эти двери
Друг перед другом настежь распахнуть.

Согласен, что нелегкая задача,
Но коль душа – сложнейший в мире дом,
То разве будет впереди удача
Там, где, полдома откровенно пряча,
Вдруг кто-то держит двери под замком?!

Ведь то, что перечеркнуто и названо,
Погаснув, новой не грозит бедой,
Тогда как все, что тайной перевязано,
Способно тлеть, как угли под золой.

Как жил я в этом мире, я не знаю.
Да кто на свете сам себе судья?!
Смотри сама: вот жизнь тебе моя,
Я ничего в минувшем не скрываю.

Оно нелегким было, это прошлое, –
И соловьи, и хмурые сычи.
Что было там плохого, что хорошего?
Сама обследуй, вот тебе ключи!

А ты, залив все беспредельным светом,
Чтоб жизнь мою полней перелистать,
Свои былые письма и секреты,
Уж если честно говорить об этом,
Не мучилась желаньем открывать.

Ты близкий друг. И вроде не лукавишь,
И вроде любишь, любишь от души!
И в то же время как бы утверждаешь
И этого почти что не скрываешь:
– Мой прошлый день не тронь, не вороши.

И если хочешь сохранить доверье,
Прими все то, что я тебе скажу:
– А вот про ключ от затворенной двери
Забудь. Считай, что нет его. Прошу.

И все ж порой ты отмыкаешь двери,
Чтоб вспомнить взгляды, шутки и бои,
Чтоб вновь кому-то верить и не верить
И перебрать удачи и потери –
Далекие реликвии свои…

И, поклоняясь мифу или праху,
Ты с радостной улыбкой, видит бог,
Скорей положишь голову на плаху,
Чем дашь шагнуть мне через тот порог!

И я не спорю, потому что, право,
Вторгаться в душу просто ни к чему.
У каждого есть в этом мире право
Хранить все то, что дорого ему.

И это здесь не ревность. Тут скорей
Исполненное горечи сознанье,
Что никакими силами в том зданье
Мне не раскрыть захлопнутых дверей.

Прости меня! Все это не укор.
А что? Не знаю. Эгоизм, быть может,
Никто тут не придет и не поможет,
И будет все, как было до сих пор…

Но как странны мы часто, просто смех:
Вот нет любви – ждем ласкового слова,
А есть любовь – переживаем снова:
– Хочу быть лучше и любимей всех!

Любовь, любовь! И праздник, и терзанья:
Все-все отдай, лишь для меня гори!
А, впрочем, может, все эти желанья
Не так уж глупы, шут нас подери!

И лишь ночами в голубом эфире
Порой мне снится сквозь метельный снег,
Что для кого-то где-то в этом мире
Я самый-самый главный человек…

1990