Ночь в Монплезире

На берег сходит ночь, беззвучна и тепла,
Не видно кораблей из-за туманной дали,
    И, словно очи без числа,
    Над морем звезды замигали.
  Ни шелеста в деревьях вековых,
    Ни звука голоса людского,
И кажется, что всё навек уснуть готово
      В объятиях ночных.
Но морю не до сна. Каким-то гневом полны,
  Надменные, нахмуренные волны
    О берег бьются и стучат;
Чего-то требует их ропот непонятный,
    В их шуме с ночью благодатной
    Какой-то слышится разлад.
    С каким же ты гигантом в споре?
Чего же хочешь ты, бушующее море,
    От бедных жителей земных?
    Кому ты шлешь свои веленья?
  И в этот час, когда весь мир затих,
  Кто выдвинул мятежное волненье
    Из недр неведомых твоих?
  Ответа нет… Громадою нестройной
    Кипит и пенится вода…
    Не так ли в сердце иногда,
  Когда кругом всё тихо и спокойно,
И ровно дышит грудь, и ясно блещет взор,
И весело звучит знакомый разговор,–
Вдруг поднимается нежданное волненье:
Зачем весь этот блеск, откуда этот шум?
    Что значит этих бурных дум
    Неодолимое стремленье?
Не вспыхнул ли любви заветный огонек,
  Предвестье ль это близкого ненастья,
Воспоминание ль утраченного счастья
Иль в сонной совести проснувшийся упрек?
Кто может это знать?
        Но разум понимает,
Что в сердце есть у нас такая глубина,
    Куда и мысль не проникает,
    Откуда, как с морского дна,
  Могучим трепетом полна,
Неведомая сила вылетает
  И что-то смутно повторяет,
  Как набежавшая волна.

1868

Петергоф