Моление о чаше

В саду Гефсиманском стоял он один,
  Предсмертною мукой томимый.
Отцу всеблагому в тоске нестерпимой
  Молился страдающий сын.
    «Когда то возможно,
Пусть, Отче, минует мя чаша сия,
Однако да сбудется воля Твоя…»
И шел он к апостолам с думой тревожной,
  Но, скованы тяжкой дремой,
Апостолы спали под тенью оливы,
И тихо сказал он им: «Как не могли вы
Единого часа побдети со мной?
  Молитесь! Плоть немощна ваша!..»
  И шел он молиться опять:
«Но если не может меня миновать –
  Не пить чтоб ее – эта чаша,
Пусть будет, как хочешь ты, Отче!» И вновь
Объял его ужас смертельный,
И пот его падал на землю как кровь,
  И ждал он в тоске беспредельной.
И снова к апостолам он подходил,
Но спали апостолы сном непробудным,
И те же слова он Отцу говорил,
И пал на лицо, и скорбел, и тужил,
Смущаясь в борении трудном!..

    О, если б я мог
В саду Гефсиманском явиться с мольбами,
И видеть следы от божественных ног,
  И жгучими плакать слезами!
    О, если б я мог
  Упасть на холодный песок
  И землю лобзать ту святую,
Где так одиноко страдала любовь,
Где пот от лица его падал как кровь,
  Где чашу он ждал роковую!
  О, если б в ту ночь кто-нибудь,
  В ту страшную ночь искупленья,
  Страдальцу в изнывшую грудь
  Влил слово одно утешенья!

Но было всё тихо во мраке ночном,
Но спали апостолы тягостным сном,
  Забыв, что грозит им невзгода;
И в сад Гефсиманский с дрекольем, с мечом,
Влекомы Иудой, входили тайком
  Несметные сонмы народа!

1868

Петергоф