УТРОМ ЛУНА НЕ УШЛА ПОДБОРКА СТИХОВ 142

УТРОМ ЛУНА НЕ УШЛА

ПОДБОРКА СТИХОВ  142

   .   .   .

Утром
луна не ушла
только стала светлее
и на ней
голубая вода океана
может она
поменялась местами
с землей
и теперь
мы вокруг полетели
этой чудной луны
лунный день
лунный вечер
закат
тоже лунного цвета
а после
просто темная ночь
без прикрас
словно черный  квадрат
нарисованный
богом на память.

   .   .   .

Притихшее
обиженное утро
как будто бы оно
боится
голову поднять
и улыбнуться
и небо
робкое
тихонько притаилось
над домами
такое серое
как будничный халат
прилежной горничной
она стирает пыль
с прошедшего
и расставляет чашки
для нежных чувств
они опять придут
когда-то
в белых платьях
как девчонки
и будут танцевать
счастливый танец
он лучше
серой жизни
за окном.

   .   .   .

Вы очень много
ждете от любви
которая
лишь капля в океане
таких же чувств
как ваши
среди них
с рыбы плавают
и павлиньими хвостами
и акулы
и  где-то  добрый
ласковый дельфин
который вас спасет
когда вы будете тонуть
но лучше вам
его  не видеть
потому
что  хоть тонуть
не страшно
и не больно
но все же хочется
все время
видеть небо
а в небе облака
и ту же
голубую воду
где остался
в глубине
не встреченный дельфин.

   .   .   .

А мне так нравится
задумчивая осень
летящая  на крыльях
как во сне
по брошенным
желтеющим садам
по улицам
где притаились лужи
по небу синему
где бродят облака
и по моей душе
среди забытых  чувств
которым все равно
где теперь жить
кого любить
и с кем остаться.

    .   .   .

Сейчас уже
не входит в город стужа
в овчинном старом
пушкинском тулупе
и господа не говорят холопам
в сердцах устало 
Ванька -  «пошел вон»
не слышен больше
колокольный звон
с которым души
провожали в рай 
но все качаются
ростральные колонны
у царственной Невы
как мачты
наверно
это время  вспоминает
что было в те
завьюженные зимы
когда летели
пышные кареты
как белые снежинки
прямо в реку
и таяли
в огромной полынье.

   .   .   .

А предрассветный лес
похож на токовище
заснувшее
до самого утра
вокруг
недвижный сумрак
и нем наверно
на мягких лапах
где-то  рыщут звери
и странная
ночная птица
скользнула серой тенью
между сосен
и души  кажется
здесь бродят  по тропинкам
живые души
тех кто уже умер
и что-то
меж собою  говорят.

   .   .   .

Я  готов даже ночью
забыть что темно
пусть как будто бы
светит ночное
безумное солнце
голубым и таинственным
светом
и в нем мы такие простые
без одежды
оно же ведь светит
насквозь
можно видеть все то
что так тщательно
люди скрывают
и друг друга любить
если хочется этой любви
а вокруг неизвестные духи
летают
и все шепчут о чем-то
заветном
что нельзя и найти
и конечно
никак не понять.

   .   .   .

Ты притворилась
маленьким цветком
и я его сорвал
однажды утром
ты превратилась
в птицу белую
что в клетке золотой
тоскует
и я тебя спокойно
в небо отпустил
ты стала невидимкой
и не знаешь
куда теперь
тебе еще стремиться
кем стать
во что чудесно
превратиться
и просто остаешься
у окна.

   .   .   .

Мы опять превращаемся
то ли в свои отраженья
в воде
то ли в призраков
снова надевших
одежду из плоти
и всегда остаемся одни
среди ночи
и куда-то идем и идем
среди белого дня
а вот если
коснемся друг друга
тогда зажигается
нежный огонь
и на нем мы сгораем
чтоб снова
когда-то родиться.

   .   .   .

За окном
дружелюбное солнце
и синее небо
в которое хочется
просто нырнуть
как в холодную синюю воду
где плавают
белые рыбы
очень скоро
появятся листья
толпою веселых ребят
и трава начинает расти
как растут
удивительно дети
если выпьют с утра
 рыбий жир
и хотят постоянно играть
и я сам превращаюсь
как будто бы
в доброго бога
что поможет всему
что на свете живет
если просто
окажется  рядом с утра.

   .   .   .

Все в сущности
придумано на свете
и этот город
где всю жизнь готовы
прохожие
втоптать в сырой асфальт
и это солнце
там на синем небе
горящее
как лампочка над сценой
простой и неказистой
нашей жизни
где мы играем
в счастье и любовь
и даже я
меня и то придумал
однажды бог
в тяжелую минуту
и взял и бросил
как-то в этом мире
когда он быть
творцом уже устал.

   .   .   .

В этом мире  всем нужно
кого-то любить
держать за руку
не расставаться и ночью
и всегда говорить
те слова
от которых
так близко до счастья
как в распахнутом небе
до бога
а в мелеющем море
до дна
и обычное дно
вдруг становится сушей
на том берегу
где кончается море
даже если то море
из нежной любви.

   .   .   .

Как хорошо
по воздуху летать
но крыльев нет
приятно плавать
в синем океане
но жабры не развились
чем дышать
там под водой
конечно непонятно
приходится ходить
на двух ногах
нет четырех
и это тоже плохо
и голова увы
всего одна
но хорошо
что светлая такая
ей буду думать
что мне славно жить
что под рукой
то счастье
что и нужно
что есть
кого любить
кого забыть
и есть и те
кому
я тоже нужен.

   .    .    .

Возьму любовь
и спрячу в кошелек
печаль же  вытряхну
как из карманов сор
в молчащие
серебряные лужи
во дворе
и буду жить
как дождь живет
в моем окне
как ветер
что гуляет одиноко
по темным улицам
он
тот старик
что видел  все на свете
и помнит
как родился я когда-то
и знает  день
в  который я умру.

   .   .   .

Зашевелится лист
за окном -
я увижу
упадет
одинокая капля 
на землю -
услышу
и волнам
на широкой реке
прикажу  уходить
к берегам
а красивой
летящей
почти в облаках
синей птице
я отдам свое счастье
на память
пусть  она
улетает туда
где закаты  
​сменяют рассветы
​как девушки
​в розовых платьях
​на волшебной
​поляне любви.

   .   .   .

За окном
дружелюбное солнце
и синее небо
в которое хочется
просто нырнуть
как в холодную синюю воду
где плавают
белые рыбы
очень скоро
появятся листья
толпою веселых ребят
и трава начинает расти
как растут
удивительно дети
если выпьют с утра

   .   .   .

Все продают сегодня
даже воздух
не говоря о солнце
и воде
и листья продаются
и цветы
трава зеленая
кусты или деревья
ложатся на  прилавок
ранним утром
и продаются
словно с молотка
на рынке жизни
суета и праздник
один кусочек солнца
прикупил
другой – звезду
а третий - облака
их продавали
как простую вату
четвертый реку
приобрел большую
а вот один купил
(наверно про запас)
дешевую любовь
на сказочной поляне
одинокой
завернутую
в детские мечты.

  

   .   .   .

А я теперь
целую даже осень
и листья  мокрые
после дождя
целую
и небо в щечку
тоже
и тебя
ты у меня
осенняя  такая
и я тебя
поэтому люблю
и больше
ничего совсем
не знаю
и даже знать
вообще-то
не хочу.

   .   .   .

И я тебе
как ласковое утро
пошлю
такой щемящий душу
поцелуй
что ты подумаешь
что это птицы
летят к тебе
на легких белых крыльях
и в клювах принесут
печальный звук
разбитого стекла
моей души
которой очень больно
от того
что ты не говоришь
даже глазами
ни слова мне
теперь
а почему?

   .   .   .

Бежит тропинка
речка
бежит тоже
и улица бежит
и все они
все знают
как жить
кого любить
и почему
а я остался
как всегда
стоять
так дерево
тоскует у дороги
и никуда
конечно не спешит
ему известна
наизусть вся осень
оно умеет
выстоять и зиму
ну а весной
конечно
будет жить
под небом
из прозрачного стекла
и рядом с городом
в котором
бродят души
всех тех
кто уже умер
так давно.

   .   .   .

И снова страстно
танцевали души
такие обнаженные
как пламя
свечей
которые зажгли
немые духи
во имя них
на темной сцене  ночи
кружащейся
до самого утра.
  

   .   .   .

Увидеть полюбить
потом забыть
захлопнуть душу
как захлопнуть книгу
где все одни
слова слова слова
на белой
нелинованной бумаге
и чертежи
каких-то сложных чувств
которым
не дано осуществиться
и прочерк
как летящая строка
в самом конце
и он
как будто
улетает в вечность.

   .   .   .

Лучше всего
не думать ни о чем
как ни о чем
не думает и солнце
и легкомысленно
растут деревья и трава
и ни о чем вообще
не рассуждают
и не мечтает
по ночам луна
а просто светит
выйдя из за тучи
река течет куда-то
лишь бы течь
и время движется
как жизни колесо
оно и создано
чтоб просто так
катиться.

   .   .   .

В гостях у меня были
привиденья
одно усталое
с огромным животом
оно все время
жаловалось мне
что жизнь теперь
тяжелая такая
второе – маленькое
и простое
на мышь летучую
похожее чуть чуть
смеялось только
без конца летало
по комнате
под самым потолком
и позже превратилось
в невидимку
обиделось наверно
на меня
но я-то ведь
хожу а не летаю
и ночью  молча жду
другого дня.

   .   .   .

Я собираю
шорохи и вздохи
ночную тьму
и желтый свет луны
как кто-то
собирает кукол
засохшие цветы
и поцелуи
как бог на небе
собирает радость
которая осталась
на земле
ведь небо
бесконечно голубое
на нем и радости
легко и вольно жить
 а что земля
на ней все исчезает
рождается
чтоб вскоре умереть
деревья
превращаются в труху
и даже море
быстро высыхает
как будто
его выпил великан.

   .   .   .

Мне нравится ночью
ведь ночью
никто не  мешает
по своему жить
летать по пустынному городу
словно на крыльях
дружить с облаками
и в небе любить
молодую луну
как юную девушку
в белой косынке
и просто лежать на кровати
и призраков  ждать
до утра
как ждут
незнакомых прохожих
на старой
пустынной дороге.

СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:
Носов  Сергей Николаевич.  Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге)  в 1956 году. Историк, филолог,  литературный  критик, эссеист  и поэт.  Доктор  филологических наук и кандидат исторических  наук.  С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником   Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии  Наук. Автор большого числа работ по истории  русской литературы и мысли и в том числе нескольких   известных книг  о русских выдающихся  писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории  русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990;  В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб.  Издательство «Дм.  Буланин» 2008;  Антирационализм в художественно-философском творчестве  основателя русского славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009. 
    Публиковал произведения разных жанров  во  многих ведущих российских литературных журналах  -  «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской  русскоязычной газете  «Русская мысль» и др.  Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате  - в ленинградском самиздатском журнале «Часы»   1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки»  был допущен и в официальную советскую печать.  Входил как поэт  в «Антологию русского  верлибра», «Антологию русского лиризма», печатал  стихи в «Дне поэзии России»  и «Дне поэзии Ленинграда» журналах «Семь искусств» (Ганновер), в  петербургском  «Новом журнале», альманахах «Истоки», «Петрополь»  и многих др. изданиях, в петербургских и эмигрантских газетах. 
После долгого перерыва  вернулся в поэзию в 2015 году. И вновь начал активно печататься как поэт и в России и  во многих изданиях за рубежом от  Финляндии и Польши  и Чехии  до Канады и Австралии  - в журналах «НЕВА», «Семь  искусств», «Российский Колокол» , «Перископ», «ЗИНЗИВЕР», «ПАРУС», «Сибирские огни», «АРГАМАК»,  «КУБАНЬ».  «НОВЫЙ СВЕТ», « ДЕТИ РА», «МЕТАМОРФОЗЫ» , «СОВРЕМЕНАЯ ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА»,  «МУЗА», «НЕВЕЧЕРНИЙ СВЕТ», «РОДНАЯ КУБАНЬ»   и др.,   в  изданиях  «Антология Евразии»,»,  «ПОЭТОГРАД»,  «ДРУГИЕ», «КАМЕРТОН»,   «АРТБУХТА»,  «ДЕНЬ ПОЭЗИИ» ,  «Форма слова»  и «Антология литературы ХХ1 века», в альманахах « НОВЫЙ ЕНИСЕЙСКИЙ ЛИТЕРАТОР», «45-Я  ПАРАЛЛЕЛЬ»,  «ПОРТ-ФОЛИО,  «Под часами», «Менестрель», «ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ БУКВ», « АРИНА НН» , «ЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИ»,  в сборнике посвященном 150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборнике «СЕРЕБРЯНЫЕ  ГОЛУБИ(К 125-летию  М.И. Цветаевой) и   в целом ряде  других   литературных  изданий. В 2016 году стал финалистом ряда поэтических премий – премии  «Поэт года», «Наследие»   и др.   Стихи переводились на несколько европейских языков.  Живет в Санкт-Петербурге.  

 

Рубрика: