СТИХИ В ЖУРНАЛ "ВОЗДУХ"

НЕБЕСНЫЙ СВОД КОНЕЧНО ИЗ ФОЛЬГИ

СТИХИ В ЖУРНАЛ «ВОЗДУХ»

. . .
Небесный свод
конечно из фольги
на нем наклеены
седые облака
луна
из старого засохшего желтка
игрушечные звезды
из картона
под ними бродят
маленькие люди
без души
а только с телом
все оно - из ваты
набитой под одеждой
кое как
а там
за горизонтом
бог живет
он ласковый и добрый
но не знает
что создал только
самодельный мир
как маленький ребенок
на полу
из кубиков
железок старых кукол
и самого обычного тряпья

. . .
Как правильно во всем
устроен мир
на кладбищах
крадут цветы бомжи
чтоб большему числу покойников
достались
солдаты маршируют целый день
чтоб на том свете
спать себе спокойно
и дети все играют
только в прятки
чтобы их во взрослой жизни
не нашли
и все вокруг разумно до конца
и он ведь
не замедлит появиться.

. . .
В подлунном мире каждому -
свое
покойникам и девушкам -
цветы
солдатам - ордена
а детям - куклы
есть кукла зла
и кукла доброты
и маленькая кукла счастья
на цепочке
есть в жизни все
вот только нет тепла
и злые матери
играют в злые дочки.

. . .
Будьте проще
снимите ненужное платье
оно вам ни к чему
как поляне весенней
декабрьский снег
вы красивы итак
красотой одинокого поля
на котором всегда
расцветают цветы
и вы знаете
счастье такое простое
как улыбка
горячего солнца
на желтом песке
и такое оно молодое
и с ним можно дружить
и кружиться в обнимку
и смеясь
улететь в мир любви
налегке.

. . .
В вашей жизни веселой
в саду вместо бабочек
мило летают конфеты
и пирожные
важно плывут
и кружатся в пруду
как когда-то
в нем лебеди тоже кружились
в роднике бьет струей
апельсиновый сок
и счастливые девушки
в легких косынках танцуют
одни на поляне
только лишь
из таинственной рощи
за ними
так жадно следит чародей.

. . .
Не оставлю я вам
ни минуты
для вашего горя
ведь его можно сдуть
как пушинку с лица
улыбнуться улыбкой счастливой
как дети
всегда улыбаются солнцу
и меня
просто так целовать
вот хотя бы за то
что я добрый
и дарю вам опять
для души
голубые цветы.

. . .
Сколько белых
трепещущих крыльев
порхает с утра
над тобой
сколько маленьких звезд
загорается в небе
над твоей головой
сколько нежных
взволнованных рук
тебя гладит тайком
затаившись
в цветущем саду
сколько дарит тебе поцелуев
любовь молодая
ведь об этом
уже не узнает никто
ни под солнцем горячим
ни здесь в темноте
под всегда обнаженной луной.

. . .
Как много ангелов
летает по ночам
они наверно
с призраками дружат
спасают их
от жизни одинокой
и может быть
о вечном говорят
ведь мы не знаем
как они живут
нам кажется
что это светят звезды
и падают на землю
иногда
как белые цветы
и замерзают
превращаясь в снег
холодный и глубокий
на поляне
в каком-нибудь
таинственном лесу.

. . .
Выпей кружку
такой родниковой воды
и она превратит тебя
в белое облако счастья
и ты будешь
лететь над землей
и платками тебе
будут дети махать
целый день
и красивые девушки
будут мечтать
на спине у тебя
прокатиться
и задумчивый бог
пригласит тебя
просто остаться в раю
чтобы души безгрешные
в белом твоем молоке
могли вечно купаться.

. . .
Я таким не стану
никогда
в темноте бродящим
одиноко
напугавшим желтую луну
звезды собирающим руками
и смеющимся
до самого утра
черным смехом
призрака ночного.

. . .
Все раньше темнеет
октябрь
подходит
скрипя сапогами
по старой дороге
где шагал он
с котомкой один
а вокруг
на холодной земле
только лужи
и желтые листья
и ветер
неистово лает
как старый
рассерженный пес
но он
все идет
чуть согнувшись
и осень
его провожает
тоскующим взглядом
как мать
в далекий
неведомый путь
провожает детей.

. . .

Играет
все та же пластинка
и то же
запущенный сад
и тени в нем
те же
и платье
кружась
точно так же шумит
и туфли
еще не сносились
и молоды
плечи и грудь
ни с чем
мы еще не простились
но стало
грустнее чуть чуть.
. . .

Я в синюю воду реки
подсыплю живой порошок
и волны
взовьются как гривы
коней
и ускачут куда-то
и в чистое поле
подкину
большущую горсть
удивительных зерен
и будут из них
вырастать голубые цветы
на рассвете
и небу отдам
все воздушные чистые чувства
и станет оно
так прозрачно
что будет
отчетливо видно
как ангелы в нем
белоснежными крыльями
словно ладонями
машут вдали.

. . .
Не было
у ветра вовсе совести
всюду где хотел
там и ходил
поднимал у окон
занавески
как и платье
у испуганных девиц
дул в лицо
и говорил что надо
всем давно уж
шапки надевать
а потом
срывал все эти шапки
и вовсю
бесчинствовал опять.
. . .
Застыла ночь
угрюмо за окном
и ничего
сказать уже не может
известно все
и вот они
огни
рассыпаны как бисер
в темноте
и каждый
что-то значит
обещает
приди ко мне
будь другом
я тебе
отдам что есть
в душе
или в квартире
в шкатулке заколдованной
в шкафу
но ты стоишь
и смотришь в пустоту
и пустоту
ее одну
и видишь.

. . .
Становится душно
на свете
так душно
что нечем дышать
и дети
становятся меньше
старухи
становятся старше
и небо
все ниже спустилось
и просто
легло на кровать
ну что же ты
синее небо
когда собой будешь
опять
когда вновь
поднимется ветер
цветы зацветут
и распустятся листья
и нам
так легко будет
снова
в проснувшемся мире
дышать.

. . .
Все плывет
перед взором ребенка
мишки зайки
лошадка тетрадь
и тряпичный
смеющийся клоун
и сердитая мама
так близко
и в небе
за широким окном
облака
как большие коты
что крадутся куда-то
наверное ловят
небесных мышей
с разрешения
доброго бога.

. . .
Так хочется
прыгнуть на небо
сквозь землю
пройти на тот свет
спросить там
у бога о счастье
которого может и нет
а есть
одиночество в раме
сказавшего правду стекла
ведь люди придумали сами
на горе себе
зеркала.

. . .
Уже и чернильные пятна
на траурном небе
застыли
в тарелке заката
с которой их можно
наверное брать
как блины на поминки
и музыка осени
стала слышнее
и ближе становятся
странники в белом
которые молча идут
по пустынной дороге
и чьи-то печали
несут на усталых плечах.

. . .
И боги
как всадники в белом
вновь скачут по небу
и тени
бегут по земле
словно дикие звери
и яростно
и бьют барабаны
в подземной глуши
это черти
друзей
созывают на праздник
и жизнь
в этом грохоте
топоте ног неустанном
похожа на шабаш
гуляющих ведьм
бурной ночью
под пьяной луной.

. . .
Мне легче
увидеть тебя
когда звезды горят
за окном
когда в мире темно
и луна обещает нам
долгую ночь
ты тогда
на пороге появишься
тенью прозрачной
и быть может опять
наклонишься ко мне
я тебя поцелую
как воздух целует
таинственный призрак
и тогда ты растаешь
туманом седым поутру
и уже никогда
не вернешься обратно
и наверно забудешь
дорогу
к моему
одинокому дому
в лесу.

. . .
И желтеет луна
как воздушный
раздувшийся шар
посредине бездонного неба
на веревке ее
привязали к земле
и заставили
вечно качаться
может черти
а может
и духи бездомные
ночи
они снова приходят
как только стемнеет
в сады и леса
танцевать и смеяться
над звездами
в девичьих
нежных косынках
что стесняются
в небе светить беззаботно
и готовы упасть
и погаснуть
чтобы их не смогли
чародеи украсть
и наивные юноши
просто увидеть.

. . .
Я ведь знаю
вы уже как дома
что вам книги
вам нужны цветы
и распахнутые окна
в неизвестность
и немножечко
невинной красоты
и на этом
в вашей жизни
запятая
а что дальше
знает бог
на небе синем
у него
такие мудрые глаза
что мне кажется
глядят они
сквозь землю
видя то
как на обратной стороне
люди так же
мирно ходят
вверх ногами
держась за руки
когда они одни.

. . .
Мы уходим из жизни
как танцоры
уходят со сцены
чтобы в мире ином
посидеть на скамье
тишины
посмотреть как целуются
звезды на небе
как луна провожает
в полет облака
и как бог
и его белокрылые ангелы
вечно играют
в счастливые игры
там в своем
заколдованном ими раю.
. . .
И если все время
лишь плакать
получится озеро слез
и если все время любить
получится море любви
и в нем
поплывут корабли
куда
они сами не знают
и мы
на одном из них будем
задумчиво плыть
как во сне.

. . .
И сколько теперь
паутиной опутанных дней
так и будем
стоять и качаться
деревьями
в темном лесу
где гномы живут
а не люди
где черти
огни разжигают
когда вокруг них
дико пляшут
всю ночь
обнаженные ведьмы
и песни
лихие поют.

. . .
Как просто опоздать
куда б ты не спешил
успеть хоть что-то сделать
очень трудно
пусть времени -
вся жизнь
до самого конца
когда конверт
с свидетельством о смерти
давно уже
отослан в мир иной
а в этом мире
тебя помнят только
две белые березы
под тем окном
где мальчиком гулял.

. . .
Дети играют в игру
игра заключается в том
чтобы сесть друг на друга
верхом
и тогда получается конь
на нем можно
скакать и сражаться
с другими конями
и ведь в этом -
вся жизнь
все верхом друг на друге
живут
и при этом
еще успевают сражаться
тот кто сверху
всегда именуется «всадник»
а кто снизу увы
называется «лошадь»
это две категории граждан
в любом государстве
всегда.

. . .
И что же ты хочешь
так быстро
ведь даже цветы не растут
лишь солнце
вдруг скрылось за тучи
как будто
закрыло глаза
и стая ворон закружилась
старушечий
подняла крик
увы
ничего не случилось
ты просто
забылся на миг.

. . .
Туман за окном
как волшебник
он замки чудесные строит
где души летают
и гномы
в подвалах поют
голосами мышей
по ночам
а под утро
опять просыпается солнце
расправляет
широкие плечи
и стирает
чудесные замки волшебника
в синем халате
с яркими звездами
на рукаве.
. . .
Что к нам приходит
то и будет лучше
а что ушло
пусть так тому и быть
луна сменяет солнце
осень - лето
торжественно сменяет
часовым
у гроба вечности
которою мы знали
как маленький ребенок
свою мать.

. . .
И не тепло бежит
по проводам
слова бегут
и лица и улыбки
чтоб незаметно
раствориться в мире
и стать
то деревом
то небом
то любовью
которая у нас
всего одна.

. . .
Я оставлю
холодные ночи
тебе
и я плащ
своей грусти
повешу опять
в коридоре
я хочу улыбнуться
судьбе
и обнять ее нежно
с ней больше
не споря
ну а ты
оставайся любить
эти дни
пусть их кто-то украсит
простыми словами
в этой жизни
мы будем
как в море
одни
словно волны
взлетая
друг другу кивать головами.

. . .
И как встревоженные
звери в клетке
все бродят мысли
о тебе
всю ночь
туда-сюда
на мягких лапах
в тишине стеклянной
которую
так просто мне разбить
как камнем
вдруг
истошным криком
"где ты"
но я не закричу
и выть не стану
я знаю
что ты где-нибудь живешь
и может даже чувствуешь
я здесь
совсем один
и клетка
на замке
и ключ унес
хозяин одинокий
он в шахматы играет
сам с собой
и ставит себе мат
и мы ему
как пешки.

ОДНАЖДЫ НОЧЬЮ

Душа крестьянина
в лаптях
душа рабочего
в обычной серой кепке
душа дельца
в цилиндре
и во фраке
и наконец
душа красавицы
нагая совершенно
случайно встретились
однажды ночью
на лесной поляне
и начали
в обнимку танцевать
и свесившись с луны
суровый бог
грозит им пальцем
строго
что это мол
запрещено законом
поскольку не бывает
на земле.

. . .
Вот и облако
меньше тебя
вот луна
у тебя на ладони
и вот волны
такие большие
что ласкают
твою обнаженную грудь
языками
как же это случилось
не знает никто
может бог
перепутал тебя
с той
смееющейся феей
с которой
он в прятки играл
в заколдованном мире
где всегда
начинается ночь
и любовь.

. . .
У темной ночи
нет воспоминаний
она как будто
сумасшедший дом
без окон и дверей
в котором все кричат
безумцы до рассвета
ведь им рассвет -
смирительный халат.

. . .
Нет прохожих
на улице ночью
нет на небе луны
и сияющих звезд
нет воды
в этой темной реке
нет травы на лугах
и деревьев в лесу
и нет странников
на одинокой дороге
ведущей всегда
на край света
все наверное
просто ушли
в мир иной
и уже
не вернутся обратно
даже если об этом
их очень просить.

. . .
Ну что тебе
все чары этой ночи
все нежности луны
любовь горячих звезд
ты пьешь
живую воду из колодца
и можешь
улыбаясь миру
в любом краю
как хочешь
жить и жить.

. . .
Зима нам
как болезнь
которая окончится
когда-то
и расцветут опять
в полях цветы
и девушки нагие
их будут рвать
смеясь
без всякого стесненья
ведь так
всегда и было
на земле
и нежная луна
их поцелует
и солнце яркое
обнимет по утрам
и птицы будут
в сказочном лесу
ночами петь им
о том счастье
что стало
белым облаком
на небе голубом.

. . .
Я опять на прогулке
по белому свету
по бескрайнему полю пройду
и по темному лесу
и потом
по пустынной дороге
уйду в те края
где спускается солнце
на землю
и цветы
вырастают до неба
и задумчивый бог
обрывает им всем
лепестки голубые
чтобы их сохранить
навсегда
в своей старой
волшебной шкатулке.

. . .
Кем становишься ты
когда сбросишь
тяжелые крылья
то ли призраком белым
на этой
безмолвной земле
то ли странником вечным
идущим куда-то
с котомкой своей за плечами
по пыльной дороге
то ли ты превращается
в бога
которого видят в пустыне
а потом
начинают молиться ему
в темноте.

. . .
Лоскутки нашей жизни
легко превратятся
в отрезки на платья
те в которых когда-нибудь
феи счастливые
будут всю ночь танцевать
и смеяться нам нами
ведь мы не умеем
так кружиться
волшебно любить
исчезать
словно не было нас
на земле
и дарить поцелуи ночами
на память.

. . .
Вы смотрите в небо
а оно
так давно на земле
и уже превратилось
в траву и деревья
в голубые цветы
на поляне в лесу
и в любовь
о которой нам пели
счастливые птицы
в саду по ночам
и в высокие волны
на море далеком
и в летающих чаек
над ними
как будто во сне.

. . .
Кто тут бродит
по берегу жизни
не зная
что вода перед ним -
это вечность
и в нее окунешься
покойником станешь
а по ней поплывешь
на своем корабле -
мореходом
и когда-нибудь
все же увидишь
и берег иной
берег смерти
где волны
все бьются и бьются
о скалы
потому что
им нет уже больше
пути никуда.
. . .
Ну как тебя забыть
или запомнить
ты вовсе не такая
как они
решительная
как ночная птица
летящая по лесу
в темноте
и слышен
только шум
широких крыльев
которые
уносят тебя вдаль.

. . .
И утро
нахмурило брови
как будто
мы все виноваты
что спим
по кроватям
в бесчисленных сотах
квартир
что холодно снова
и иней на окнах
похож
на застывшую пену
протяжного крика
которым кричала
всю ночь
тишина
а потом умерла
и остались
лишь лужи
на сером асфальте
и их ветер
по прежнему будет
как угли
былого костра
ворошить.

. . .
Ты в том лесу росла
где мачтовые сосны
стремительно растут
и спины их гудят
обычно на ветру
как мачты в море
и под парусами
трепещут но стоят
до самого конца
когда тугие паруса
срываются как платье
как будто улетает и душа
во вспененное море
или в небо
чтобы любить кого-то
навсегда.
. . .
Вот ведь дни
горбатые хромые
и гуськом уходят
в темноту
где светильник
сказочной луны
освещает
и добро и зло
рыжими
холодными лучами
и они
как волосы царевны
разметались всюду
по земле
где стоят в обнимку
наши души
темной ночью
в полной тишине.

. . .
Рыжая осень
похожа теперь
на тебя
словно там за окном
ты стоишь
и так пристально смотришь
в мою обнаженную душу
и плывут
мимо нас облака
по холодному небу
и уносят мечты
о красивой
наивной любви
без конца и без края.

. . .
Один я
среди ночи этой
темной
качаюсь на волнах
немой реки
глотаю пену тишины
смотрю на небо
где притихли звезды
словно звери
с горящими глазами
в темноте
и мои руки
тянутся к луне
чтобы ее коснуться
на прощанье
ведь скоро
белым призраком
рассвет
придет опять
чтоб взять ее с собой
в миры иные.
. . .
Молча застыла луна
над моей головой
словно девушка
в желтом
сверкающем платье
только вот звезды
поплыли куда-то
как будто они -
корабли
в черном
и вспененном море
похожем на небо ночное
в том далеком краю
где и бог одинокий
наверно
вообще никогда
не бывал.

. . .
Быть может
у тебя
своя тропинка
и ты по ней уйдешь
и станет тихо
в моей душе
как в том
пустом саду
где так давно
играли дети
кружилась карусель
и старый клоун
всем раздавал конфеты
за пятак.

. . .
Любовь
она плывет
как сказочная рыба
в тишине
подводного
таинственного мира
где красота
страшна и одинока
но магия ее
так велика
что в небо больше
даже не подняться
и хочется
не воздуха и света
а колдовской
и ласковой воды.

. . .

Опять в меня
вцепилась эта осень
зубами ветра
лапами дождей
и кляпом
синих туч
пытается закрыть
мне рот
и окунает голову мою
в чан темной ночи
но я ее
за волосы возьму
за эти волосы тоски
они повсюду
и вышвырну
за горизонт
туда
где демоны и черти
вперемежку
танцуют
у безумного костра.