ЕСТЬ ВРЕМЯ ТАЙН ПОДБОРКА СТИХОВ 129

ЕСТЬ ВРЕМЯ ТАЙН

ПОДБОРКА СТИХОВ  129

   .   .   .

Есть время тайн
когда цветут цветы
и замерли от счастья
облака на небе
и все забыли
что такое стыд
что можно что нельзя
что страшно
что прекрасно
что кончилось
и не успев начаться
а что начнется вновь
будет  словно слезы
счастливые
и полные восторга
и нежных поцелуев
под луной.

   .   .   .

Говорят
это вредно и стыдно -
любить и любить
как и есть например
три обеда
или просто
ходить неодетым повсюду
и показывать то
что привыкли скрывать
хотя ведь оно
все равно существует
и нельзя же его отменить
чтобы мы почковались
как ветки деревьев
и росли черенками
в холодной земле
а поэтому все таки любят
тайком и краснея
в темноте
когда бог не глядит
на их срам.

   .   .   .

Ты вышла прямо
из забытой сказки
сидишь на краешке
загадочной страницы
и молчишь
глядишь на пасмурное небо
над тобою
и милые
простые облака
они вновь взялись за руки
как дети
чтобы уплыть
за  синий горизонт
где бог живет
он ласковый и добрый
и примет их
наверное в свой рай
а ты останешься
уже совсем не в сказке
а рядом с нею
в платье голубом
дарить всем
кто тебя увидит поцелуи
и приглашать
на первую страницу
где только начинается любовь.

   .   .   .

Невозможно и жить
если больше не будет любви
ни с одним человеком
на свете
если все для тебя
бесконечно чужие
и от них
так легко отвернуться
и смотреть просто так
в пустоту
и считать что их лица -
пустые тарелки
на которых и нет ничего
и не будет
даже если их взять и разбить.

   .   .   .

Чтобы чувствовать
прелесть восторга
надо больше
кружиться по миру
и забыть
то что было когда-то
когда ты и не знал
о любви
и ее никогда и не видел
и не мог к ней увы
прикоснуться
как к зеленым
распущенным листьям
и цветущим цветам
на лугу
а теперь ты
так чудно свободен
что дотронешься
до любой тайны
даже если она
под запретом
для всех тех
кто боится любить
как боятся
и волн океана
и волшебниц
гуляющих ночью
и старухи и глупые дети
и все те
кто со страхом о боге
и его  наказаниях строгих
без умолку
всегда говорит.

   .   .   .

Ты узнаешь то
что не узнают
ивы юные
на берегу  пруда
облака пушистые
на небе
ягоды душистые
в лесу
и тогда
ты сразу повзрослеешь
словно вдруг
почувствовала бога
в глубине
проснувшейся души.

   .   .   .

Огни ушедшей ночи
так похожи
на глаза совы
как будто бы
она летела мимо
махая крыльями
в полнейшей тишине
бесшумная
и странно молодая
и видела
все тени
что не смели
и шелохнуться
в страшной темноте
и где она теперь
кого пугает
куда летит
вернется ли обратно
сквозь сумрак
умирающего дня.

   .    .    .

Ты все хочешь
наполнить всю жизнь
новым смыслом
как мешок наполняется
заново свежим песком
как ведро наполняют
водой поутру
если вылили старую воду
на грядки
одевают другие штаны
если прежние
снова сносились
и какой-нибудь ветхий
облезлый забор
красят заново краской
весной.
    

   .   .   .

Как тебе хорошо
и как хочется
громко смеяться
хотя небо
опять над тобой
словно скомканный
старый платок
и тебя ведь
никто и не ждет
в этой жизни
на сытный обед
и никто не предложит
пирожное или коврижку
ты идешь по дороге один
неизвестно куда
и давно уже  нет никого
в целом свете
кто заметит куда ты ушел
и пропал.

   .   .   .

И все равно я так люблю
всю эту жизнь
с цветами яркими весной
и белым снегом
в зимнюю
неистовую стужу
с плывущими по небу облаками
похожими
на маленьких детей
они вновь взялись за руки
на детской карусели
и улетают просто
как пушинки
с веселым смехом
чтобы не вернуться
и стать совсем другими
в том далеком  мире
в котором
начинается любовь.

   .   .   .

Я знаю что весело будет
на свете
и можно с волнами  играть
в кошки-мышки
и плыть с облаками
над теплой весенней землей
и пусть с парашютом
спускаются к ней поцелуи
и вкус твоих губ остается
на розовом теле земли
которое ветер ласкает
твой старый соперник
он скоро устанет
и будет она вновь твоя
такая красивая
в родинках милых земля.

   .   .   .

Я смеюсь
как никто не смеется
и люблю
как не любит никто
и надеюсь на то
на что странно надеяться  очень
но поэтому я и лечу
как свободная птица
которую можно увидеть
словно светлую тень
по ночам
над заснувшей землей.

   .   .   .

Ты в моем одиноком
но  радостном мире
появилась
волшебным цветком золотым
и когда я к тебе прикоснусь
забывается все
то что было и будет
остается падение
в пропасть восторга
где совсем не бывает
и дна.

   .   .   .

Я останусь всегда молодым
меня время боится коснуться
холодной рукой
а любовь все приходит ко мне
каждой ночью
она помнит мои поцелуи
и ведь ей же со мной хорошо
словно лилии нежной
в волшебном пруду
словно девушке юной
на солнечной
чудной поляне
словно ласкам волнующим
если никто их не видит
и не сможет 
их чудные тайны узнать.

   .   .   .

Я дышу в этом мире
восторгом
он стал воздухом вновь
для меня
свежим чистым как будто
вода ключевая
та в которой
так много любви
что она оживает повсюду
куда попадет –
в милых листьях зеленых
в цветах  полевых
и в том чудном
податливом теле твоем
что так сладко ласкать
на окраине долгой
такой упоительной ночи.

   .   .   .

И снова  страстно
танцевали души
такие обнаженные
как пламя
свечей
которые зажгли
немые духи
во имя них
за темной сцене ночи
кружащейся
до самого утра.

   .   .   .

Как много здесь цветов
под небом голубым
на сказочной
лесной лужайке
где любые
отчаянные мысли
пропадают
и  их сменяет
нежная любовь
к тому что
на веселом белом свете
растет цветет
порхает и смеется
и верит в  то
что так будет всегда.

   .   .   .

Никто не знает ничего
и я не знаю
что есть вокруг
а что лишь показалось
что будет завтра
что было вчера
и было лишь хоть что-нибудь
когда-то
а если было
кто это придумал
и почему идет эта игра
на белом свете
и есть ли этот
странный белый свет.

   .   .   .

Серые будни глотают
все нежные  чувства
так мошкару
на болоте
глотают лягушки
посреди
одичавшего бурого мха
это осень
твоей милой любви
и ты знаешь
что никогда не изменишь
увы
расписание жизни и смерти
на этой старой
летящей куда-то
вращаясь
как маленький мячик
земле.

   .   .   .

Холод  крадется
как старый разбойник
за стенами дома
по тропинкам
среди
в одиночестве
гордо тоскующих сосен
и робких берез
что готовы
как слуги согнуться
и бессильной травы
что униженно  лижет
сапоги
всем прохожим
и среди
обрываемой ветром  листвы
она вновь умирает всерьез
на глазах
у осеннего дня.

   .   .   .

Этот  ветер
не ветки качает
на голых деревьях
а души
и они
то склоняются низко
к земле
то взлетают
словно тянутся к небу
и очень
хотят улететь
вместе с птицами
или уплыть с облаками
и оставить
лишь серые лужи
лежать на земле.

   .   .   .

Будь честнее
и знай
что трава
не растет на камнях
а в пустыне
воды не бывает
и на небе
никто не живет
и на свете
встречается тьма
а во тьме
можно видеть
и свет
и красивых
сияющих истин
возможно
и нет.

   .   .   .

Утром
луна не ушла
только стала светлее
и на ней
так видна
голубая вода океана
может она
поменялась местами
с  землей
и теперь
мы вокруг полетели
этой чудной луны
лунный день
лунный вечер
закат
голубой
тоже лунного цвета
а после
просто темная ночь
без прикрас
словно черный квадрат
нарисованный
богом на память.

   .   .   .

Ты давно уже знаешь
что жизнь
начинается ночью
ты приходишь домой
закрываешь тяжелую дверь
и снимаешь одежду
в которой  теперь
нет и смысла
от себя тебе нечего
больше скрывать
и танцуешь
и духи ночные
танцуют с тобою
и ты видишь их зыбкие
словно из комьев тумана
тела
и берешь фею-призрака
на руки
и так целуешь
словно знаешь
что девушкой юной
она же когда-то была.

   .   .   .

Жизнь слишком хороша
пора уменьшить градус
чудесного
оно  же голову кружит
как крепкие напитки
когда уже не знаешь
что вокруг
и где ты сам
и что все это значит
и видишь только свет
перед собой
счастливый
ослепительный волшебный
в котором ты плывешь
как в розовой воде
к другому берегу восторга
где встречают
нагие феи
и легко смеются
как капельки
серебряной росы.

   .   .   .

В жизнь с утра налили солнца
словно чая
кто-то в чашку новую налил
будет его пить
закусывать пирожным
из зефира
белых облаков
и салфеткой тихого пруда
вытирать
измазанные кремом
розовые губы тишины
те что бог наверно целовал
когда этот мир
на свет родился
и случилась тайно
ночь любви
первая
на этом новом свете.

   .   .   .

Вы оставьте в покое меня
как вы лес  оставляете
просто стоять
за широким
заброшенным полем
как вы реку оставили
течь просто так
в свое море
как дорога осталась
одна в этом мире
и идет неизвестно куда
и не сможет
обратно вернуться
ведь все это давно называется -
жизнь
и в ней множество
ликов покоя.

   .   .   .

Есть время тайн
когда цветут цветы
и замерли от счастья
облака на небе
и все забыли
что такое стыд
что можно что нельзя
что страшно
что прекрасно
что кончилось
и не успев начаться
а что начнется вновь
будет  словно слезы
счастливые
и полные восторга
и нежных поцелуев
под луной.

   .   .   .

Никто и не знает
зачем я на свете живу
я прижал в себе
жаркое солнце -
пусть греет
и опять обнимаю
луну молодую -
пусть ласкает меня
до утра
и плыву в синем море
к другим берегам -
пусть везут меня волны
на спинах
в те страны где воздух
всегда состоит из восторга
и легко опускаюсь я ночью
за счастьем
на дно океана
и легко поднимаюсь я утром
чтоб ангелов поцеловать
к седым облакам
что узнали все таинства
нашего мира
потому что люблю
одну  юную  фею
в взлетающем розовом платье
а иначе едва ли на свете
и жил.

СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:
Носов  Сергей Николаевич.  Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге)  в 1956 году. Историк, филолог,  литературный  критик, эссеист  и поэт.  Доктор  филологических наук и кандидат исторических  наук.  С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником   Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии  Наук. Автор большого числа работ по истории  русской литературы и мысли и в том числе нескольких   известных книг  о русских выдающихся  писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории  русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990;  В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб.  Издательство «Дм.  Буланин» 2008;  Антирационализм в художественно-философском творчестве  основателя русского славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009. 
    Публиковал произведения разных жанров  во  многих ведущих российских литературных журналах  -  «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской  русскоязычной газете  «Русская мысль» и др.  Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате  - в ленинградском самиздатском журнале «Часы»   1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки»  был допущен и в официальную советскую печать.  Входил как поэт  в «Антологию русского  верлибра», «Антологию русского лиризма», печатал  стихи в «Дне поэзии России»  и «Дне поэзии Ленинграда» журналах «Семь искусств» (Ганновер), в  петербургском  «Новом журнале», альманахах «Истоки», «Петрополь»  и многих др. изданиях, в петербургских и эмигрантских газетах. 
После долгого перерыва  вернулся в поэзию в 2015 году. И вновь начал активно печататься как поэт и в России и  во многих изданиях за рубежом от  Финляндии и Польши  и Чехии  до Канады и Австралии  - в журналах «НЕВА», «Семь  искусств», «Российский Колокол» , «Перископ», «ЗИНЗИВЕР», «ПАРУС», «Сибирские огни», «АРГАМАК»,  «КУБАНЬ».  «НОВЫЙ СВЕТ», « ДЕТИ РА», «МЕТАМОРФОЗЫ» , «СОВРЕМЕНАЯ ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА»,  «МУЗА», «НЕВЕЧЕРНИЙ СВЕТ», «РОДНАЯ КУБАНЬ»   и др.,   в  изданиях  «Антология Евразии»,»,  «ПОЭТОГРАД»,  «ДРУГИЕ», «КАМЕРТОН»,   «АРТБУХТА»,  «ДЕНЬ ПОЭЗИИ» ,  «Форма слова»  и «Антология литературы ХХ1 века», в альманахах « НОВЫЙ ЕНИСЕЙСКИЙ ЛИТЕРАТОР», «45-Я  ПАРАЛЛЕЛЬ»,  «ПОРТ-ФОЛИО,  «Под часами», «Менестрель», «ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ БУКВ», « АРИНА НН» , «ЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИ»,  в сборнике посвященном 150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборнике «СЕРЕБРЯНЫЕ  ГОЛУБИ(К 125-летию  М.И. Цветаевой) и   в целом ряде  других   литературных  изданий. В 2016 году стал финалистом ряда поэтических премий – премии  «Поэт года», «Наследие»   и др.   Стихи переводились на несколько европейских языков.  Живет в Санкт-Петербурге.