Вечер добрый, вечер синий...

Вечер добрый, вечер синий.
Край дорогами полёг.
По обочинам России
Много есть таких дорог.

Златоперистою рожью
Все утыканы поля.
С тихой тайною и дрожью
Смотрят землю тополя.

Словно куры, с ликом сонным
Чахнут избы по дворам.
Всё забытое знакомо!
Всё приветствуется нам!

Где погашены окошки
Золоченых деревень,
Вянут кроткие морошки,
Сохнут ивы на плетень...

                      2
Я снова здесь. Недолго и проездом.
Уж жизнь такая, что тут взять!
Гляжу—село, копна за переездом,
Навстречу русская, должно быть ,чья-то мать...

--Добро,----сказал я, к женщине спускаясь.
---Добро тебе,--ответила она.
—Занес тебя Господь по нашу старость...
Проездом ,что ли? —А, проездом, да...

Ещё мы с ней немного помолчали.
Я попросил холодною воды.
—Господь с тобой, с дороги выпей чаю...
Вернулась в дом и принесла еды.

Потом я рассказал ей, кто я,
Что еду дальше, что держу в Сибирь.
В минуты кротости душевного покоя
Я вспомнил старое— без метров ,без квартир.

Ещё спросил её ,чем люди живы
Вдали от суеты столиц.
—Да все уж знают, побросали нивы...
Всё меньше молодых, всё больше старых лиц.

Дома продали. Чернота одна.
Уж внуки в пригород подались.
Оно понятно. Им там цель видна.
А мы то что здесь? Слепота и старость.

Иные в заграницах. Да-а, лет пять назад.
А здесь кто, горе на отшибе?
Кого не встретишь, так одни глаза!
И редко проезжают на машине...

И стало горько от такой тоски.
Меня встречали липы и берёзы.
Но лишь они остались у реки—
В жару, в дожди, в крещенские морозы.

И это жизнь! Несбывчивая радость .
Один резон—кладби́щенская Русь!
Храни их ум и слепоту, и старость,
Храни, Господь, их теплоту и грусть.

Я вновь в пути. Уж позади осталась
Нахмуренная избами земля.
И всё ж я рад, что жив и улыбаюсь...
Так научила Родина меня.

                                                   (Июнь 2016)