Ленинград. Сентябрь сорок первого.

От Бадаевских несёт сажу липкую,
сладковатую, как жжёная патока.
Вера твёрдая становится зыбкою,
нервно ждёт эвакуацию Ладога.
.
 
Выраженья лиц ещё не тревожные,
ленинградцы не впадают в отчаянье,
но уже стоят трамваи порожние,
гомон уличный сменяет молчание.
.
 
Бьются в небе насмерть «Юнкерсы»  с «ЛаГГами».
Орудийный гул умерил бесстрашие.
Осознание, пока ещё слабое,
что сегодняшнее горше вчерашнего.
.
 
Город радужный в печали ссутулился,
будто он шинель напялил солдатскую
на уже почти безлюдные улицы,
но пока не видит будущность адскую.
.
 
Град Петров известен крепкими нервами,
да не знал, что обречён стать Голгофою.
Ожиданья сентября сорок первого
разорвутся в лоскуты катастрофою.