Краткая биография Владимира Маяковского

Поэт и человек

Владимир Маяковский в истории русской поэзии стал одной из самых противоречивых фигур. Мятежный дух – искренний, страстный, мыслящий. Трагедия его жизни разыгрывалась на сцене меняющейся России. Рождённый в другую эпоху, несущий в своём сердце дореволюционные моральные принципы, он служил новым идеалам, которые полностью захватили его. Всё его эмоциональное, яркое творчество, да и сама жизнь стали символом эпохи. Его крупный литой профиль, огромный рост, вызывающие манеры как нельзя лучше гармонировали с обликом новой страны, воспевающей человека сильного и самоотверженного. Он сыграл эту роль безупречно, вплоть до удивительно своевременной точки пули, поставленной в конце гениальной, но болезненной пьесы.

О Маяковском много написано – самого разного. Многогранный талант и темперамент позволяли этому человеку проявляться во всём. Он был не только поэтом и драматургом. Его навыки рисования были по достоинству оценены художниками-современниками. Пробовал он себя и в кинематографической деятельности – как актёр, сценарист и режиссёр.

Первый литературный опыт. Футуристы

Ещё учась в гимназии в Москве, Маяковский познакомился с одной очень неординарной личностью – художником и поэтом Давидом Бурлюком. Он был известен как основатель российского футуризма. Бурлюк поразил воображение впечатлительного Владимира, и подтолкнул его к развитию своего поэтического дара. Именно его Маяковский называл своим учителем. 1912 год - Маяковский подписывается под Манифестом футуристов и впервые публикуется в альманахе «Пощёчина общественному вкусу».

Далее молодой автор издаёт первый сборник стихов «Я» (1913), и дебютирует в Петербурге с трагедией «Владимир Маяковский». Но подлинную популярность он обретает после публикации поэм «Война и мир» (1915-1916), «Флейта-позвоночник» (1916) и «Облако в штанах» (1915), «Человек» (1916-1917), и сборника стихов «Простое как мычание» (1916).

Важнейшей, программной стала поэма «Облако в штанах», состоящая, по словам самого автора, из четырёх криков «Долой!»

Четырежды славься, благословенная! Маяковский и революционное

Как многие молодые поэты, талантливые бунтари, Маяковский встретил Октябрьскую революцию с восторгом и надеждой. Всей своей страстной натурой он бросился на помощь - одним ударом рушить опостылевшее старое, искоренять мещанство, пошлость, реакционность, высмеивать и менять, воспитывать новым искусством новых людей. Эта задача была как раз по его широкому плечу, по его широкой душе. В Смольном он работал над текстами лозунгов, рисовал плакаты. То, что он делал, тоже было революцией. Революцией в искусстве. В восемнадцатом году он пишет «Мистерию-буфф», в двадцатом – поэму «150 000 000». Он восславляет героизм, романтизирует борьбу за светлое будущее. Гротескные сюжеты его произведений наполнены призывами и революционной моралью. Маяковский превосходен в сатире, используя её методы для той же цели – воспитания нового, советского народа.

В тот же период Маяковский организует творческую группу ЛЕФ (левый фронт), объединившую единомышленников-потов (Асеев, Брик, Шкловский, Каменский, Пастернак и др), художников и кинорежиссёров. Пишет поэмы «Люблю», «IV Интернационал», «Пятый Интернационал» (1922). Следом - поэмы «Про это» и «Рабочим Курска, добывшим первую руду, временный памятник работы Владимира Маяковского» (1923).

Личная жизнь. Мне любовь не свадьбой мерить

Маяковский длительное время жил с семьёй Брик – Лилей и Осипом. Этот факт в его биографии занимает значительное место. Их взаимоотношения не раз были отражены поэтом в стихах. Лиля Брик была для Маяковского роковой женщиной. Их связь для поэта - источник как вдохновения, так и душевных терзаний. Исследования биографов Маяковского свидетельствуют о том, что Лиля своеобразно относилась к влюблённому в неё Владимиру, могла быть жестокой и насмешливой.  В своих мемуарах она писала: «Я любила заниматься любовью с Осей. Мы запирали Володю на кухне. Он рвался, хотел к нам, царапался в дверь и плакал».

Однако Лиля прошла через всю его жизнь и всех его женщин, которых было немало, до последнего дня и предсмертной записки (Лиля – люби меня). Следуя своим принципам, Маяковский никогда не был официально женат. Однако у него была дочь от русской эмигрантки Елизаветы Зиберт. И, судя по последним исследованиям, сын, мать которого – художница Елизавета Лавинская, супруга художника Антона Лавинского.

Опутали революцию обывальщины нити… Травля и самоубийство

Ведь это гордо звучало, рокочуще – краснокожая паспортина, которой надо завидовать, которую надо бояться. Но гордость, восторг со временем уступали место горькому разочарованию и усталости. Мещанство победило, бюрократия процветала, страна уверенно держала курс на эпоху ГУЛАГа и тотального страха.

Маяковский не вписывался ни в какую систему. Он был создан для борьбы, но она потухла, увязла в новой реальности, которая отвергала пылкого и неудобного певца революции. Поэта начали «травить». Вполне в духе времени. Что сказать, он и сам не раз участвовал в травли собратьев по перу, но на этот раз оказался по другую сторону баррикады. «Рифмованная лапша» и «кумачёвая халтура» - вот эпитеты, которыми награждали творчество Маяковского. Его почти перестали публиковать, а прошедшее в печать – высмеивали и критиковали. На значимую для Маяковского выставку «20 лет работы» почти никто не пришёл. Ситуацию усугублял и кризис в личной жизни. 14 апреля 1930 года Маяковский закончил свою главную пьесу пулей в сердце.

По мнению биографов, то, что произошло после его смерти, стало вторым убийство Маяковского.

Меньше всего Маяковскому нравилось быть символом чего бы то ни было. Известен описанный у К.Я. Чуковского случай, когда портрет Владимира хотел написать Репин, по-своему влюбившийся в эпатажный образ дерзкого поэта. Особенно восхищали его «вдохновенные волосы» Маяковского, которые он считал самой яркой особенностью творческого бунтарского образа. Он уже видел этого взлохмаченного народного трибуна у себя на холсте. Но по дороге на сеанс позирования, Маяковский намерено зашёл в парикмахерскую и обрился наголо, чем совершенно разочаровал художника.

Однако именно судьба символа была уготована ему после смерти. По словам Пастернака, Маяковского стали насаждать, как картошку при Екатерине. При этом цензура тщательно вымарывала саму сложную личность поэта, оставляя образ певца революции. И лишь в конце века литературоведы достали из-под стопки плакатов и вороха восторженных лозунгов живого мятущегося человека, с его любовью и болью, такого большого ребёнка, такого большого гения.